Эта редко экспонируемая картина получала различное аттрибутирование в прошлом, начиная с 1866 года, когда Теофил Торе-Бюргер приписал ее Вермееру. Вильгельм Р. Валентайнер в 1929 году каталогизировал работу Де Хоха и считал, что ее построение заимствовано из композиции «Кавалер и молодая женщина» Вермеера. Более поздние авторы были склонны рассматривать Вермеера как должника, со свойственной ему экономией перерабатывающего новации Де Хоха. Лоуренс Гоуинг похвалил картину как «одну из многих плодотворных комбинаций, которыми был отмечен замечательный период его творчества», и он дает понять, что это повлияло на Вермеера. Однако в то же время историк предусмотрительно подчеркивал, что доказательства неубедительны и что в любом случае «художники Дельфта могли черпать варианты из многих источников». Питер Саттон высказывал свое мнение в 1980 г. c большими оговорками, но в 1988 году отказался от него в пользу Де Хоха в авторстве «основных компонентов композиции» и датировки полотна Вермеера по крайней мере на два года позже, чем обычно, примерно 1660 годом.

Более пристальное изучение этих двух картин показывает, что они не так уж похожи, как может показаться, а более широкий взгляд на голландскую жанровую живопись 1645-60 гг. приводит к заключению, что обе картины скорее традиционны по близости точки обзора и использованию света. Кроме того, буря в стакане воды (или в бокале) оказывает Де Хоху медвежью услугу вне зависимости от того, создал он или нет произведение, не имеющее явных прецедентов в своем творчестве. Ибо, несмотря на то, что угол комнаты с окном, потоком света и (в самом углу) тени напоминают Вермеера, несмотря на сюжет, подсказанный Герардом Терборхом или Гербрандом ван ден Экхаут, или Вермеером, несмотря на то, что он никогда до этого не изображал игроков или солдат в кирасе — Де Хох написал композицию, схожую с его более ранними работам и соответствующую его темпераменту. Улыбки и жесты, в особенности демонстративное и неуклюжее швыряние карты, все фигуры, присутствующие в этой картине (даже те, что изображены на стене), имеют мало общего с наиболее очевидными источниками этой работы, и они являются личной находкой Де Хоха, который к этому времени уже состязается с Людольфом де Йонгом - источником его вдохновения в прошлом.

Второстепенные соображения, притянутые историками, также отвлекли обсуждение от самого качества этой картины, которое, по общему признанию, не проявляется ни в одной из известных ранее. Зеркало со срезанной кромкой в ​​левом верхнем углу чудесно контрастирует с текстурированными световыми пятнами в окне (за которым угадыаются кирпичи наружной кладки) и на столешнице. Зеркало может быть связано с мирской суетой, но его более непосредственная функция, по-видимому, заключается в том, чтобы показать зрителю, что китайская ваза и чаша стоят на буфете вне поля зрения справа. Есть ещё отражения, которые можно видеть в доспехах и на раме из черного дерева, и более тонкие световые эффекты, такие как освещение стены слева и зелено-серое переплетение скатерти. Картина также отличается от большинства ранних работ Де Хоха своим богатым и утонченным сочетанием цветов, темой красного и желтого, представленной шляпой и подушкой на стуле и продолженной в солдатской перевязи цвета лосося, в манжете руки, держащей туз. Следы мела на столе и другие отвлекающие детали в сумме дают гораздо меньше, чем общий эффект картины, которая, несмотря на неуклюжую динамичность, обладает особенностями, которые привычнее видеть у Вермеера.

🅒 Борис Рохленко, перевод с английского, 2022. Источник: каталог выставки "Вермеер и Дельфтская школа" 113